Как довести руки до ремонта квартиры

Как давно и доподлинно известно - в России две беды: дураки и дороги. С дорогами, очевидно, нам не совладать (за 2008 год в стране проложено столько километров дорог,- сколько в Китае кладут за 10 дней), а вот с ёрническим шутовством вполне по силам справиться, при условии, что выплата за ипотеку не за горами, либо просто есть деньги на покупку квартиры. А и может быть, чем Он не шутит, просто дошли руки до истертой вдрызг среды обитания меж телевизором и диваном.

Как было понятно из первых строк – мы говорим о ремонте. Не дорог и уж тем более не персонажей с ущербным восприятием выщербленной колеи. Мы говорим о заветном ремонте квартиры.

Любой ремонт квартир в сознании добропорядочного обывателя трансформируется в некую мифологему: а что если это будет капитальный ремонт трехкомнатной квартиры? И тут карты сами идут в руки: вытащить из водяного матраца тщательно упакованные в полиэтилен килограммы золотых царских рупий?.. нет… оставить без уставного фонда районное отделение сбербанка?.. шанс небольшой… или, все-таки, подарить ипотеке чайное ситечко? Вариантов масса. Но, в конечном итоге, преобладает тот самый здравый смысл, который позволяет отличить ремонт трехкомнатной квартиры от выстраданного печенкой и до рукой подать незабвенного, чтоб ему в дышло, но своего.

Изначально предполагая, что любой недорогой косметический ремонт квартир занимает некоторое время, причем мое, родное, зарезервированное для футбола, - каждый нормальный клинический персонаж задумается в первую очередь о невыполнимом… можно, даже, сказать о несбыточном: «ах, если б это был ремонт трехкомнатной квартиры!» Вот тут-то и пролегает большая разница между «как» и «чем»… да и вообще зачем.

Три комнаты в три раза дольше ремонтировать, чем одну. Да и телевизор с диваном на три части не распилишь (можно, конечно, а смысл?). А если ещё вспомнить, что один переезд равен двум ремонтам, картина встает во весь свой впечатляющий обывателя рост.

Вот именно только поэтому любой ремонт квартир в сознании человека, набившего шишек на колдобинах бытия, воспринимается как четвертая часть знаменитой трилогии: Дерево, Дом, Ребенок.